Часть 4: Пятница.


Следующий после Лягушачьго Берега день был наполнен больше красотой и созерцанием ее, чем какими-то событиями.




Хмурое утро мы встречали, улыбаясь.



Мимо нас, попыхивая, проплыл баркас, который тянул на себе аж три огромных ржавых баржи. Несметными тоннами железа управляли двое мужичков, которые лишь окинули наш плот взглядами и снова перевели их на фарватерные вехи.



Я попытался порыбачить с пришвартованного плота, но то ли здешняя рыба не любит хлеб, то ли вся она попряталсь от шума, производимого баржей – рыбалка вновь была неудачной.



Тем временем мы позавтракали, собрали лагерь и оттолкнулись веслом от корней, сплетенных в черноземе берегов, и я сам видел, как толстая лягушка, что сидела в осоке, проронила слезу, глядя нам вслед.



Мы плыли и плыли, берега сменяли берега, на них сменялись знаки таинственной жизни. Мы несколько раз встречали огромные , выбеленные солнцем и дождем корявые деревья, похожие на белые кости неведомых гигантских тварей, видели деревья черные, обугленные, без коры, как после удара молнией. Встречали завалившийся проржавленный баркас, который остался на берегу после паводка. Видели рыбацкие стоянки и рыбаков.



Периодически мимо нас с ревом пролетала моторная лодка, пассажиры которой либо с живым интересом с нами болтали, становясь в дрейф, либо делали постные лица и гнали нам такую волну, что приходилось вцепляться в вещи на краю «Татьяны…», чтобы их не смыло за борт. Все наши разговоры с обладателями моторных лодок можно свести к следующему диалогу:
- Издалека плывете?!
- Из-под Микашевичей!
- А давно?!
- Да вот уже неделю почти!
- Пхахаха! Да тут 30 минут на моторе!
Вот так вот не понимали нас рыбаки. Им было невдомек, что путешествие по реке можно превратить в медитацию. Течение воды становится течением мыслей и ты понимаешь, что у него много общего с течением жизни. Это - пребывание в метафоре, взгляд на свою жизнь с точки зрения внутреннего человека, пребывающего в покое. Такое время нельзя экономить. А они тут нам про 30 минут на моторе. Пхахаха.



Что это там на берегу?..



Гусятки!!!



Так мы плыли и плыли пока не стало темнеть. Издалека мы услышали крики чаек и вдруг увидели ее – Чаячью отмель. На песчаном пляже ссорились, кормились и гнездились чайки и еще какие то горластые птицы.





Надо сказать, что с песчаными пляжами была напряженка. Андрей Анатольевич, уже ходивший по этому маршруту, всю дорогу пророчил нам шикарные песчаные припятские пляжи с блэкджеком и ПТУ-шницами, но оказалось, что уровень воды был высок и пляжи затоплены. И тут прямо напротив Чаячьей отмели мы увидели полоску белого чистого песка, куда и причалили.





Ночевка у Чаячьей Отмели проходила под несмолкающий крик чаек, уток и цапель на другом берегу. Во время паводка Припять поднималась на месте, где мы стали, на метра три, наверное, и песок, намытый со дна реки, был чистейшим, белым, рассыпчатым, как сахар.







Вокруг было целое поле разнообразных злаков, поэтому на некоторое время наши фотографы оказались недоступны.







Еще подплывая к месту ночевки мы услышали странные звуки – будто в воде лопаются гигантские пузыри. Сначала грешили на камеру – мол сдувается, но – нет. Потом, когда уже стали лагерем, снова услышали громкий ритмичный «буульб!». Оказалось, что это местные рыбаки – двое колоритных дядек в лодке – один держал прямо в руках леску, а другой половиной разрезанной пластиковой бутылки бил по воде с определенным ритмом. Этот воздушный колокол и булькал. На вопрос о тайнах мастерства, и что это вообще за метод, рыбаки засмущались и потупили взоры. А потом и вовсе сказали, что мы им мешаем. Хотя мы не мешали вовсе. Позже эта парочка внезапно возникала рядом с нами в неожиданных местах вплоть до самого Турова и мы подмигивали друг другу.









Палатки стояли на метёлковом ковре.







Когда сквозь облака пробивалось вечернее солнце все молча залипали у берега, а затем так же синхронно возвращались к обустройству лагеря.









Мы разожгли огонь прямо на песке, поставили палатки в высокой траве, пили чай и глядели в догорающий закат над птичьим раем.













Разнокалиберные чашки, ром, песок и костерок.







Долгие-долги посиделки у огня. Душевные разговоры и пение птиц.







Луна поднималась сквозь облака, а когда проглядывала, то заливала берег ярким серебром.



Небо прояснилось, луна умотала дальше по реке, а мы наконец-то уснули.


Текст: Андрей Иванов.
Фото: Андрей Дубинин, Анастасия Шилина, Андрей Иванов.
Свист мачете за кадром: Сергей Артюшкевич.