Уже много лет я фотографирую только женщин. Почему я фотографирую Женщин? Наверное, потому, что они интересуют меня больше всего. И хотя, я познавал их всю жизнь, любил их, мучал их своей любовью, страдал от них, они сделали меня таким, какой я есть сейчас,.. я постоянно ищу Её.

Наверное Её можно было бы встретить две тысячи лет назад, ночью на улицах вечного Рима, с лицом закрытым накидкой, спешащую в сопровождении служанки и двумя рабами с факелами на тайное свидание за крепостными стенами.

Её лицо случайно мелькнуло в глубокой тени узорчатой рамы в одной из стран Магриба, где женщин прячут за высокими стенами, а мужчины, важно возложив огромные животы на низенькие столы, пьют обжигающий кофе с кардамоном и судачат о богатстве местного калифа.

В легкомысленном Мулен де ла Галетт в конце 19 в., где в углу за столиком тянут абсент уже пожилой Ренуар, и вечно любопытный Матисс. А сифилитичный Тулуз-Лотрек горящими глазами сомнамбулически наблюдает за бешеным канканом сексапильной мадам Ла Гулю.

Её можно встретить в шумном порту Касабланки в 70-х, где ночными огнями переливаются маленькие рыбные рестораны со столиками прямо у длинного бетонного причала. Она ест устрицы в большой весёлой компании. Вроде бы — такая же как остальные, но взгляд почему-то сразу выделяет только её лицо.

На ночной дискотеке где-нибудь в Симферополе в 90-х, где важно кучкуются пацаны в адидасах, с показушно оттягивающими карман стволами, а танц-площадка патрулируется милицией с собаками. Она стоит в стайке подруг, как бы с ними, но на самом деле — она сама по себе.

Ты встретил Её просто на улице вчера днём, когда заходил в метро, и взгляд невольно скользнул по стоящей у лотка с карточками для мобильников одинокой фигурке, молчаливой и чем-то озабоченной, не замечающей никого вокруг.
По сути — это один и тот же образ. Это — одна и та же женщина. Она была всегда, она будет всегда.

Vladimir (Volf) Kirilin